Рассказы

Я никогда не ставил себе задачи писать по рассказу в день, но и не останавливал себя, когда что-то придумывалось. Последние лет десять табуреточкой, с которой читают стихи, мне служил Живой журнал. Лучшие рассказы оттуда я собрал здесь.

Лонгрид «Медузы»

05.12.2014 / Дневник, Рассказы

Однажды бывший выпускающий редактор разных изданий Антон Петров, оказавшись в Риге, зашёл на Московскую улицу в гости к заместителю главного редактора «Медузы» Ивану Сергеевичу Колпакову.

Через час Петров всё ещё сидел вполоборота на подоконнике в кабинете Колпакова, барабанил пальцами по стеклу и вглядывался в серое небо над Даугавой. Наконец он тяжело вздохнул.

— Ваня, я это десять раз уже слышал, — грустно сказал Петров.
— Я тоже многословный, да? — с упрёком спросил Колпаков. — Знаешь, порой мне кажется, что в такую маленькую коробочку, — он взял со стола айфон и показал его Петрову, — невозможно засунуть столько хуйни. Однако в неё влезает и влезает. Знаешь, сколько он про татар сдал?
— Знаю, — спокойно перебил Петров. — Сорок тысяч. Ты уже говорил.
— Его четыре дня нет, — обречённо произнёс Колпаков. — Мне уже страшно. Представляешь, сколько он может написать за четыре дня?..

На этих словах стеклянная дверь кабинета раскрылась и на пороге появился специальный корреспондент Илья Вильямович Азар. Под мышкой у него была зажата толстая пачка неровно сложенных листов бумаги.

При виде его Колпаков вжался в кресло и на пару секунд зажмурился. Азар ухватил пачку двумя руками и громко шлёпнул её на стол.

— Вот, — веско сказал он. — Восемьдесят тысяч, меньше никак.
— Что это? — страдальческим голосом спросил Колпаков.
— Заметка. Про экономический кризис в Греции, — ответил Азар.

Колпаков взял пачку и не глядя пролистал её.

— Восемьдесят тысяч? — переспросил он.
— Меньше никак, — повторил Азар.
— Илья, — застонал Колпаков. — Ведь я же просил не больше пятнадцати. На хуя нам восемьдесят тысяч про кризис в Греции?
— Я глубоко вник в тему, — недовольно ответил Азар. — Оказалось, что у Греции богатая история. Без отсылок к ней совершенно невозможно объяснить, что там происходит сейчас.

Колпаков наугад открыл пачку посередине и прочитал вслух:
— Когда Актеон подошел к гроту, туда только что вошла Артемида. Она отдала лук и стрелы одной из нимф и готовилась к купанью… — Запнувшись, он посмотрел на Азара. — Что, блядь? Кто такой Актеон?
— Актеон — внук Аполлона, — с достоинством ответил Азар. — А Артемида — дочь Зевса.
— Пиздец, — пробормотал Колпаков и как-то неловко сполз в кресле, уронив голову на подлокотник.

— Что с ним?! — испуганно крикнул Петров, дёрнувшись к столу.
— Ничего, — махнул рукой Азар, направляясь к выходу. — Через пару минут отойдёт. Он вообще отходчивый.

Сериал «Ебанатство Даунтон»

08.10.2014 / Дневник, Рассказы

Действие разворачивается в обычной деревне. Главные герои — две соседские семьи, живущие через забор.

Глава первой семьи — додик, который старается вести хозяйство так, чтобы всем родным было хорошо, но руки у него растут из жопы. После школы он съездил в город и выучился на инженера и с тех пор считается в деревне интеллигентом. Его любят как доброго и безотказного, жалеют за бедность и помогают чем не жалко, но за спиной подтрунивают, потому что он в своём же доме не может навести порядок. Жена его любит, слепо и по-матерински, как могут любить наши женщины, но стоит ему что-то поломать, как не найдётся во всей деревне никого, кто бы кричал на него сильнее. У додика и его жены двое взрослых детей: старший — наркоман и долбоёб, дважды отсидевший за воровство, младший — подающий надежды выпускник, ездил в город поступать в институт, но провалился. Ещё во второй семье есть выжившие из ума дед с бабкой, которые днём и ночью лежат на печке, ходят под себя и на выборах голосуют за Советский Союз.

Глава второй семьи — барыга-шизофреник, продающий наркотики всем соседям и держащий в страхе участкового. Он сильно пьёт и всякий раз, когда напивается, пиздит жену. Жена обожает грубую силу и стонет от удовольствия. Дети барыги — мелкое злобное хулиганьё с запрятанным вглубь добрым сердцем. Были бы у них хорошие родители — выросли бы славные ребята на радость всей деревне. Но воспитывать кроме барыги некому — у всех свои дети, чужих только не хватало. Все соседи запрещают своим детям играть с ними, а те от зависти прокалывают футбольные мячики и перерезают волейбольную сетку.

Сезон I.
Серия 1. …

Сериал «Ебанатство Даунтон»Читать полностью »

Далеко пойдёт

18.06.2014 / Дневник, Рассказы

Однажды жарким солнечным летним днём бывший главный редактор Андрей Хрусталёв и бывший выпускающий редактор Антон Петров лежали на шезлонгах в одном закарпатском доме отдыха, потягивали коктейли и предавались воспоминаниям о бывшем хозяине UMH Group Борисе Ложкине.

— Он мужик, конечно, башковитый, — оценивающе протянул Хрусталёв, не выпуская изо рта коктейльную соломинку. — Я это сразу понял. Так ему и сказал: «Ты, — говорю, — Боря, далеко пойдёшь!»
— Прям так и сказал? — не поверил Петров.
— Когда ж это было-то? — словно не заметил вопроса Хрусталёв. — В две тысячи шестом… Значит, восемь лет назад!
— Мне бы кто так сказал, — вздохнул Петров. — Слушай, Андрей Игоревич, а скажи мне, что я далеко пойду, а? У тебя рука счастливая! Ну скажи, а?
— Э, брат, — засмеялся Хрусталёв, — тут, понимаешь, соображение нужно! Думаешь, я такое любому скажу? Я ж вижу, кто пойдёт, а кто нет…

Тут айфон Хрусталёва заелозил по столику и зазвонил песней «Paradise City».
— Незнакомый номер, — скривился он. — Опять, небось, денег будут просить… Алё?.. — Хрусталёв уронил коктейль, замахал свободной рукой и попытался сесть на лежаке. — Здравствуйте, Борис Евгеньевич! Да-да, я вас сразу узнал! Нет, не в Киеве! Да нет, что вы, буквально на денёк! Значит, завтра? Обязательно!

Хрусталёв бережно положил телефон на столик и перевёл дух. Петров смотрел на него с интересом.
— Киев вызывает, Антоха, — чужим голосом сказал Хрусталёв. — Поеду.
— Прямо сейчас? — изумился Петров. — У нас же ещё неделя оплачена!
— Дурак ты, Петров, — махнул рукой бывший главный редактор. — Тебе же лучше: у тебя в номере кровать освобождается, девок сможешь водить!

Через десять минут запыхавшийся Хрусталёв, одетый и с чемоданом, жал Петрову на прощание руку.
— Мой тебе совет: присмотрись к чёрненькой из нашего корпуса. У неё типаж такой, ебливый. Далеко пойдёт. Ну, бывай!

Победа Яроша

27.05.2014 / Дневник, Рассказы

Однажды в выборную ночь бывший выпускающий редактор разных газет Антон Петров зашёл в предвыборный штаб кандидата в президенты Дмитрия Анатольевича Яроша. В огромном холле «Киевпроекта» за одним из десятков столов сидели кандидат в президенты Дмитрий Ярош и пресс-секретарь Правого сектора Артём Скоропадский и жадно смотрели в монитор. По экрану на чёрном фоне, быстро сменяя друг друга, бежали зелёные цифры.

— Героям, как говорится, слава! — крикнул Петров сидящим. — Смерть, как говорится, ворогам! — Было видно, что он навеселе.
— Отстань, — отмахнулся Ярош. — Не видишь — делом заняты.
— Восьмой упал, Дмитрий Анатольевич! — вдруг закричал Скоропадский, тыча пальцем в зелёную цифру. — Ей-богу, восьмой!
— Где? Где восьмой?! — рванул к монитору отвлекшийся на Петрова Ярош.
— В Черкассах! — довольно ответил Скоропадский. — Но это даже лучше, чем в Терно…
— Вы чего делаете-то? — перебил Петров.
— Не видишь, что ли, голоса мои считаем, — азартно бросил Ярош, не отрываясь от компьютера. — Во, видал — восьмой голос за меня! И не где-нибудь, а в Черкассах!
— Ты это, — и Петров панибратски хлопнул Яроша по плечу, — шампанское-то чего морозишь?
— Да какое, к чёрту, шампанское, — огрызнулся Ярош. — Рано ещё. Восемь голосов всего. Вот до двадцати дотянем — тогда и откроем.
— Скучные вы люди, — лениво протянул Петров. — Вся Россия на ушах, у Яроша — тридцать семь процентов, а они даже бокалы ещё не достали.

Словив изумлённые взгляды, Петров достал айпад.
— Нате, новости смотрите.

Ярош и Скоропадский схватили айпад и начали тянуть его друг на друга. Петров сверху нажал кнопку на плеере.

— Пожалуйста: Первый канал, у Яроша — тридцать семь процентов, никто не знает, как это получилось, но факт, — довольно произнёс Петров. — Дима, это победа!

Ярош перевёл взгляд на Скоропадского.
— Ты что мне тут насчитал, фашист? — леденящим голосом спросил лидер Правого сектора.
— Ну так это же… Восьмой голос только что упал… — растерянно заговорил Скоропадский. — Черкассы передают…
— Тут, блядь, тридцать семь процентов, а ты мне про восьмой голос гонишь! — рассердился Дмитрий Ярош. — Марш пересчитывать!

Гневно дыша, Ярош отвернулся от стола. Петров подмигнул и достал из рукава бутылку водки.
— И — шампанского! — щёлкнул пальцами Ярош.

Дети-президенты

31.03.2014 / Рассказы

Если бы я был президентом, я бы сделал так, чтобы не было бедных. Я бы подходил к каждому, гладил бы и давал деньги. Потом все купили бы себе всё что хотят и стали бы счастливые, а то все грустные очень. Я бы стал главврачом и выписал бы всем нужные лекарства, а у кого нет денег, то всем бы так дал, чтобы не болели. Так бы сделал, чтобы бабушкам было удобно в трамвай забираться с сумками. И позвал бы врачей, чтобы моей бабушке не было больно.

Герман, 5 лет.

Я бы всем сказала: можно ложиться, когда хотите, и вставать в девять утра. Чтобы ставили друг другу лайки и гадостей не писали. Чтобы все пахли, как мама. Чтобы у кого нет денег, то у всех были чтоб. Я тогда себе куплю айфон, буду фоткать и не брать у мамы. Прикажу, чтобы не мусорили, одевались красиво, улыбались и здоровались. Всем запрещу ругаться и курить. А когда папа выйдет, я его награжу самой большой медалью. Я его очень люблю.

Вероника, 6 лет.

Когда я буду президент, то в садик манная каша пускай ест они, я буду рис, не люблю каша. Чтобы мама спала дома много, чтобы Вадим не пьяный, не бьёт маму. Скажу: не живите там холодно, живите тепло — хорошо. Я люблю, когда тепло. Чтобы жарко все были. Дети растут добрые хочу, не кричат «чурка» — им их мама говорит. Люблю солнце, светло, тепло. Подвал — темно на хуй, Вадим заебало всё. Все смеятся и радуются.

Гюльнара, 5 лет.

В первую очередь я бы на хуй разогнал Верховную раду, каждому из этих ёбаных депутатов выдал волчий билет на всё, лишил бы их бизнеса и положил пенсию 800 гривен — пускай живут, суки, как хотят, а если не выживут, то пусть сдохнут, не жалко. Всем министрам — то же самое. Новых министров наберу на Майдане — будет первое в мире правительство честных людей. Нет опыта? Наймём консультантов. И вот когда воровство прекратится, пойдут деньги и на медицину, и на образование, проснётся наука, жить в Украине станет не стыдно.

Антон, 33 года.

Дай миллиард

30.03.2014 / Рассказы

Однажды президент Украины Виктор Янукович и президент России Владимир Путин смотрели в VIP-ложе церемонию открытия зимних Олимпийских игр в Сочи.

— Орешки будешь? — предложил Виктор Янукович, доставая пакетик из кармана пальто.
— Не, спасибо, — отмахнулся Владимир Путин. — Как сам-то? А то я забегался совсем, даже не спросил.
— Да хреново, — вздохнул Янукович. — Эти трое очень уж до денег жадные. Сам знаешь: я бы их в первый же день в асфальт закатал, но Эштон, сука… Ты, говорит, с ними лаской, лаской…
— А они?
— Они! Дай, говорят, миллиард, и мы тебе сами всего Грушевского замостим. На Майдане, говорят, тихо будет, как на кладбище! Я бы и рад, очень уж заебали, да только где ж его взять-то, этот миллиард…
— Как где? — удивлённо спросил Путин, не отрывая взгляда от сцены. — Я ж тебе три миллиарда перевёл! Три! Уже всё спиздили, что ли?!
— Такое, — неопределённо ответил президент Украины.
— Погоди, сейчас самое важное начинается, — остановил его Путин. — Олимпийский огонь будут зажигать. Знаешь кто?
— Да уж знаю, — мстительно ответил Янукович.
— Ничего от вас, хохлов, не скроешь! — засмеялся президент России и в шутку погрозил пальцем. — Ну, смотри, смотри! Круто будет! — И, сменив тон на серьёзный, добавил: — А про деньги потом поговорим.
— Право зажечь олимпийский огонь предоставляется… — голос диктора на секунду замолк, чтобы подчеркнуть торжественность момента. — Сергею Бубке!

Сорок пять тысяч человек как один ахнули от неожиданности. Владимир Путин весь превратился в застывший ботокс.

— Это, блядь, что такое? — наконец тихо спросил он.
— Вова, ну я же говорил: денег нет, — развёл руками Янукович. — Дай миллиард — не выпущу Бубку…

И показал Путину телефон с номером Сергея Назаровича на экране.

Все уйдут, а я останусь

06.04.2014 / Рассказы

В ночь со вторника на среду тринадцать человек из украинской редакции журнала Forbes и позже присоединившийся к ним четырнадцатый приняли решение уволиться из-за попыток изменить редакционную политику. Редакция Воевода.ком представляет себе, как это было.

…

Все уйдут, а я останусьЧитать полностью »

Ботинок

07.04.2014 / Рассказы

На Армянской улице, по дороге от метро «Вырлица» к редакции «Взгляда», лежит ботинок. Чёрный, взрослый, на вид — сорок четвёртого размера. Я вижу его с того дня, как мы переехали в бизнес-центр «Кристалл». Каждое утро прохожу мимо.

В первый день он лежал на боку в траве слева от дороги. Рядом с ним валялась бутылка из-под невкусного и крепкого пива. Ботинку было плохо. Одной бутылки крепкого «Десанта» ему хватило, чтобы с трудом встретить хмурое утро на Харьковском массиве, очнувшись в траве.

На второй день он почти переполз пешеходную дорожку, но сдался, когда до правой обочины оставалась какая-то четверть пути. Ботинок замер в неестественной позе, повернув носок в сторону Харьковского шоссе.

Третий день принёс новые приключения. Ботинок добрался до правой обочины и, довольный, уткнулся лицом в траву. Вверх торчала стёртая подошва с налипшим песком.

Проспав на груди, на четвёртый день ботинок перевернулся на подошву. Его широкий рот был открыт и смотрел в голубеющее небо, с которого ветер сдувал остатки ночных туч.

И если бы мне было хоть немного его жаль, я бы привёл ему какую-нибудь молоденькую туфельку.

Турецкий марш-бросок

07.04.2014 / Рассказы

Мы спускались с Лёхой по Пушкинской и шли обедать в «Оливье», когда услышали:
— Флайт!

В пяти шагах от нас стоял мужик восточной наружности с чемоданом на колёсиках и о чём-то спрашивал официанта пиццерии. Официант лениво сидел на жестяной пивной бочке и не понимая мотал головой.

…

Турецкий марш-бросокЧитать полностью »