В минувший понедельник мои друзья спустились на велосипедах с гор и сели в поезд Адлер—Киев. Во вторник я встретил их на вокзале и отвёз на микроавтобусе к себе домой. Первое, что они сделали, занеся в квартиру вещи и велосипеды,— открыли мой коньяк. Потом сходили за тёмным пивом «Белая ночь». Потом я оставил им ключи и сбежал на работу, пока меня не напоили.
То, что произошло дальше, было довольно предсказуемо. А потом друзья как были — пьяные, грязные, небритые, облезлые — поехали гулять в центр. Они вышли из дома и увидели озеро. Планы тут же поменялись, и четверо оболтусов поехали уже не гулять, а за удочкой.
Как они хулиганили по дороге — это не очень интересная история, но смысл в том, что домой они вернулись довольные и пьяные в дым, с какой-то полудохлой рыбёшкой, удочкой и четырьмя телефонными номерами киевских девочек, с которыми познакомились, пока ездили за удочкой.
Всю среду и четверг друзья норовили помыться и побриться, потому что познакомиться с иностранными девочками очень хотелось, но московские понятия о том, как должен выглядеть (или — к чему стремиться) мужчина, желающий получить благосклонность прекрасной дамы, мешали им в таком виде добывать красоту украинских ведьм.
Я вяло и почти в шутку отмахивался:
— Чем страшнее вы выглядите, тем больше шансов, что вам дадут, бля буду. Не брейтесь, пацаны, не мойтесь, не переодевайтесь в приличное — на вас, во-первых, никто не обратит внимания, а во-вторых, пошлют на хуй, если будете приставать.
Друзья смеялись, но не брились и не мылись, потому что было лень. И лишь день за днём пачками приносили домой телефонные номера.
Набрав некий одним им известный минимум, они всё же решили повторить встречу с какой-нибудь наиболее привлекательной обладательницей телефона. Для этого они без спроса, пока я был на работе, воспользовались душем, надели чистые майки и штаны и гладко выбрились. То есть стали похожи на людей в московском смысле этого слова.
Но не в киевском. По дороге на свидание их самооценку пошатнули несколько новых девчонок, на которых была испробована та же самая манера обольщения, только в лицо красавицам никто не дышал перегаром и не наступал на ноги надетым на грязную ногу шлёпанцем. Спортивные штаны сменились на джинсы, а пляжные шлёпанцы — на ботинки Ecco. Щетина пропала, а пахли эти раздолбаи моими туалетными водами — Black XS, Jil Sander, Pal Zileri и Romance. И таким образом, как я их и предупреждал, они потеряли всю свою животно-бомжацкую привлекательность.
После работы мы договорились встретиться в «Арене», чтобы оттуда пойти или поужинать, или сразу в «112» цеплять пелоток. Когда я пришёл на место встречи, былой кураж и улыбки уверенных в себе мужчин куда-то пропали. Вместо моих пьяных мачо стояли трезвые и прилично одетые молодые люди с пивом в неоткрытых бутылках. Оказалось, что за десять минут до моего появления им не дал даже охранник: какой-то хрен с бейджиком подошёл к ним и сказал, что здесь нельзя пить пиво. На том самом месте, где два дня назад я с ними распивал коньяк. После того как девчонки, назначившие им свидание, брезгливо посмотрели на их гладкие трезвые физиономии и дали понять, что ничего не будет, друзья были окончательно растоптаны.
— Что я вам говорил?! — злорадно спросил я, когда мы вышли из «Арены» и встали под каштаном на Крещатике, чтобы выпить пиво.— Не послушались, уроды, в порядок решили себя привести? Чтоб девкам нравиться?! Да никому вы здесь чистые и бритые на хуй не нужны! Вас боятся и принимают за пидарасов! Марш переодеваться и бухать!