— Ну вот прикинь, садишься ты в начале третьего с Барабановым в такси на Большой Никитской, едете вы такие по домам, а у чувака в машине играет не Трофим, не Гарик Кричевский, не «Воровайки», не Михаил Круг, не «Крестовый туз» и даже не Александр Рыбак, а Yello. Что, согласись, для бомбилы неожиданно. И не радио, а вполне себе диск. И, значит, едете, болтаете про «Ньютаймс», а Yello всё играет. Барабанов выходит на улице Академика Курчатова, а ты едешь дальше на свою Планёрную. И думаешь, что пора бы уже отвесить водиле комплимент. Говоришь, мол, однако! Yello — не хрен тебе собачий. С другой стороны, ничего в этом сверхъестественного нет, если бы это не была «Stella» восемьдесят пятого года. А чувак такой, в возрасте, говорит, что да хули, мол, такого-то, ну Yello себе и Yello. И вот ты заводишь с ним такие старпёрские разговоры про музло, про виниловые пластинки, про магазин «Мелодия» на «Октябрьской», где при советской власти мужики обменивались раритетами. А потом он тебя, разумеется, спрашивает, а тебе самому-то, мол, что нравится? Тут ты вспоминаешь козенковскую запись про Марка Болана и говоришь, что а вот, кстати, T. Rex нравится, да. И добавляешь, что жаль, только, что рано чувак погиб, аккурат перед тридцатником. Чувак поддакивает, что Болан, конечно, ничо так пацан. Тут вы начинаете обсуждать «The Slider» семьдесят второго, а он тебе, прям как Козенко, начинает втирать, что «Futuristic Dragon» — вот это (и то, что после) сила. А ты прям офигеваешь, вот как с водилой-то повезло, а, это тебе не Киев, где радио «Ренессанс» — уже практически недостижимая вершина. Да, повторяет, ничо так пацан, зря только герычем обдолбился да и помер. Ты ему в ответ: каким, на хрен, герычем? Ну да, было дело, нюхал кокс, но он же на машине разбился, когда его тёлка из кабака везла. А он тебе: какая ещё тёлка из кабака, он же героином передознулся, а наутро его в ванне и нашли. Ты напрягаешься, но тем не менее слушаешь захватывающую альтернативную версию гибели Болана. А водила увлечённо так продолжает, что его похоронили на парижском кладбище Пер-Лашез, что на похоронах были только его родители, которые прилетели из Америки, да самые близкие друзья. И тут до тебя доходит: ни хуя себе мужик спутал! Но возражать и добиваться справедливости нет никакого желания, да и вы уже подъехали к метро «Планёрная», тут до дома минута пешком, остановите за светофором, ага, спасибо, и как же хорошо, что уже приехали. Вот и отвешивай комплименты хуй знает кому, да?
