«Ньюс медиа-Рус»: итоги месяца, часть 1

Прошёл месяц с тех пор, как я устроился на работу в ООО «Ньюс медиа-Рус». Если вы не знаете, что это такое, то скорее всего вы не журналист и ещё скорее всего дальнейшее вам не интересно, поэтому свои впечатления о работе в этой конторе я уберу под кат.

Можно сказать, что мне повезло: я пришёл как раз в то самое время, когда руководитель всех наших проектов Арам Ашотович Габрелянов полностью переформатировал сайт Life.ru, сделав его сайтом LifeNews.ru (собственно, главный проект нашего издательского домика теперь так и называется — Life News), впрочем, сам Габрелянов об этом подробно рассказал в интервью газете «РБК daily». Повезло потому, что не пришлось ничему переучиваться, в отличие от журналистов, которые проработали в «Ньюс медиа» не один месяц или даже год. Насколько я понял, сильно сменился формат издания: во-первых, Life News ушёл от откровенной желтухи просто в новости (пусть и с налётом происшествий, потому что обывателя больше всего интересует, кто кого и как зарезал и то же самое с «выебал»; запретом на последнее сотрудники, особенно из отдела светской хроники, были сильно разочарованы: тема под общим собирательным названием «сиськи Семенович» стала запретной, и море сюжетов про звёздный промискуитет какбе перестали интересовать нашего читателя), а во-вторых, больше внимания стало уделяться оперативности. Как говорит Габрелянов, у нас дедлайн каждую секунду, потому что мы в интернете, а не в газете.

То есть если сейчас глянуть на сайт Лайф.ру, то некий желтоватый налёт на нём, возможно, и удастся разглядеть, но это говорит лишь о том, что журналистам, постоянно в одном и том же стиле писавшим про «кровь, кишки, мозги, распидарасило на хуй», нелегко взять и перестроиться. Но я вижу, как к этому всё и идёт. Формат меняется, что не может не радовать.

Редакция

Когда я спросил, почему меня не познакомят со всей редакцией, то мне ответили максимально уклончиво, и я понял только два момента, почему моё непосредственное начальство этого не делает. Первый момент заключается в том, что в редакции слишком до хуя людей, знакомство с которыми в принципе для работы и не требуется, потому что по делам службы я с ними пересекаться не буду, а раз так, то хули на это время тратить. Вторым моментом было то, что ритм работы в нашем издательском домике выдерживают далеко не все, немало людей уходит в течение первых двух месяцев, поэтому тоже — какой смысл тебя сейчас тут со всеми знакомить, тратить на это время, если через месяц-другой ты от нас наверняка съебёшься, салага. Ну а если не съебёшься, тогда и познакомим, добро пожаловать в клуб, сынок. Что хочу сказать, месяц прошёл, уходить я пока не собираюсь (если, конечно, не выпиздят после этой серии зарисовок), так что знакомство с редакцией не за горами.

Что я успел заметить, не зная этих людей по именам и почти ни с кем не общаясь (а если и общаясь с кем-нибудь, то исключительно по рабочим вопросам): они тут все реально пашут. То есть это (что меня сильно удивило) не офисный планктон, который лениво слоняется по редакции, курит, пьёт кофе и думает, какую бы ему написать заметку, а люди в самом деле чуть ли не двенадцать часов в сутки въёбывают. Больше всех достаётся отделу происшествий, потому что подстрелить какого-нибудь важного персонажа или устроить ослепительную аварию могут и глухой ночью (мало того, чаще всего так и происходит), поэтому редактор этого богом проклятого отдела должен быть круглые сутки готов к какому-нибудь пиздецу, чтобы тут же послать на место происшествия корреспондента и фотографа, пусть даже для этого их придётся разбудить посреди ночи и вытащить из тёплой постели. Именно такой постоянной боевой готовностью объясняется то, что в отделе происшествий никто не пьёт: несовместимо с работой (впрочем, примерно то же можно сказать и про другие отделы; поговаривают, что если в редакции и есть пьющие люди, то их очень мало).

Такой известный и даже привычный мне режим работы меня, почти тридцатилетнего старого пердуна, уже не может не удивлять. Ну то есть вот что движет людьми, которые пропадают на работе по двенадцать часов в сутки, готовы по звонку начальника вскочить посреди ночи и поехать хуй знает куда, чтобы сделать эксклюзивный кадр или написать в ночи на сайт несколько строк, чтобы опередить какой-нибудь там «Интерфакс» на пару часов. Ради чего это всё? Ни о какой славе тут и речи нет — заметки на сайт не подписываются авторами из принципа. Удовольствие от проделанной работы? Мы самые крутые? Возможно, это. Что особенно удивительно, что во всём этом муравейнике тусуются молодые девчонки, по которым плачет модельный подиум. Они остаются дежурить в ночные смены (вдруг какая, еби её мать, срочная новость, которую нужно моментально ставить на сайт!), и у меня складывается впечатление, что личная жизнь — это такой аппендикс настоящей житухи и сумасшедшего драйва, который волнует их в самую последнюю очередь.


Leave a Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *