Дилинь-дилинь.
Я недавно просыпался попить воды и знаю, что ещё нет восьми часов.
Дилинь-дилинь.
Вчера у нас закончилась ярмарка «Всі свої», мы усталые приползли домой, а воды нет.
Дилинь-дилинь!
Наверное, это сантехник из ЖЭКа. Он пришёл сказать, что всю ночь они старались, устраняли аварию, чинили, чтобы утром дать нам воду, что вот вода есть, проверяйте.
Дилинь-дилинь! Дилинь-дилинь!
Нет, это, конечно, никакой не сантехник, потому что делать ему не хуя передо мной отчитываться. Это наша соседка напротив, потому что только она настолько бестактная, что может трезвонить в чужую дверь, потому что сама не спит. Такое уже было однажды по какому-то пустяковому поводу и в такую же рань.
— В дверь звонят, — тронула меня Наташа.
— И я, кажется, знаю кто, — ответил я одеваясь.
Дилинь-дилинь!!! Дилинь-дилинь!!!
Чёрт, ботинки на коврике. Пустой ящик. «Ашановская» сумка. Как же пробраться-то.
Дилинь-дилинь!!! Дилинь-дилинь!!! ПИЗДЕЦ-МЫ-ВСЕ-ГОРИМ-АНТОНОТ-ТОЛЬКО-ТЫ-МОЖЕШЬ-НАС-СПАСТИ!!! Дилинь-дилинь!!!
На пороге стояла соседка и протягивала мне лампочку.
— Это лампочка.
«Винни, я принёс тебе синюю краску», блядь.
— Вкрутите.
Предыдущая лампочка на нашем этаже продержалась недели две. Я вкручивал её, когда соседка возвращалась с работы. Она сказала, что у неё есть лесенка и лампочки, но она боится туда лезть. Я сказал, что у меня тоже есть лесенка и я не боюсь.
Глупо было ругаться, если тебя уже всё равно разбудили. Но замалчивать, что мне не нравится подрываться ни свет ни заря и бежать принимать её ёбаные лампочки, я тоже не стал. Соседка фыркнула и ушла на работу, возмущённая людской неблагодарностью.
Боже, как же меня заебал этот #ДомВысокойКультурыБыта со всеми его алкашами, бомжами и ебанатами. Хорошо, что скоро мы отсюда съедем.