Самое уютное место, когда идёт затяжной дождь, нудный и бесхарактерный, как инди-рок, это кресло у балкона.

В руках айпад с книжкой, на ногах тёплые носки, сверху торшер, внутри чай.

Слышно, как снаружи капли бьют по карнизу, и видно, как мокнут машины во дворе. А ты в домике.

Кому-то, может, и не так важно быть в домике в этот момент. Кому-то может быть вообще по фигу, льёт сверху или нет — есть дела, и это важнее погоды.

Сегодня оказалось, что для меня нет ничего важнее дождя. Вернее, нет ничего важнее, чтобы его не было. Вечером, разбирая всё говно прошедшего дня, я удивился, поняв, что вообще-то ничего ужасного не произошло. Весь день мне казалось, что всё, абсолютно всё идёт по пизде. А это просто весь день на меня сверху лило.

Мальчик Антоша, сорок лет. Ненавидит дождь.

Сотни раз, раскрывая зонт у подъезда или с удивлением глядя на струящуюся улицу через дворники и сквозь шум обдува, я подбадривал себя: ну как-то же они все работают! Автобусы ездят, экспедиторы что-то развозят, люди вон идут куда-то, одному тебе дождь — это катастрофа, ну что за блажь.

И до сих пор не понимаю, что заставляет их всех выходить под капающую сверху воду, будто если не выйти сейчас, то мир остановится.


Началось всё в сухое и местами даже солнечное воскресенье. Я посмотрел погоду на завтра, увидел дождь стеной с утра до вечера и представил, как я поеду утром в центр на важную доставку по всей этой мерзости. Сердце сжалось, и я попробовал перенести доставку на выходной и любой другой адрес, хоть за город. Сначала договорились, а ближе к вечеру всё-таки сорвалось.

Не удастся описать всю гамму чувств, переполнивших меня в понедельник утром, так, чтобы никого не обидеть. Все кругом в той или иной мере были виноваты в том, что мне сейчас надо выйти под дождь, раскрыть зонт, добежать до машины, уехать в центр, там чёрт его знает где парковаться, шлёпать по лужам, тащить тяжёлую коробку, ждать под домофоном, пока на тебя сверху будут литься тонны воды, и плюхнуться обратно в машину, униженному, как мокрая курица, чтобы в этом гадком виде поехать на работу. И вечером всё опять, только в обратном порядке.

Я вообще понимаю котов, которых засовывают в ванну мыться. Чуваки, я с вами.

Наташа попросила на обратной дороге заехать в «Ашан». Успев отойти от дневной пытки, я вышел с работы и увидел, что опять моросит. С рыданиями и проклятиями я засунул коробки в багажник и поехал в Киев.

На трассе дождь припустил до ливня. Я включил самый частый режим дворников и радио погромче. С этого момента все водители начали вести себя, как идиоты. Видимо, дождь сказывается не на одном мне.

Подъехав к «Ашану», я встал напротив, выключил двигатель и загрустил. Я смотрел на магазин и понимал, что не выйду. Что нет той силы, что заставила бы меня выйти, раскрывать под дождём зонт, открывать багажник и идти ко входу. Но кому объяснишь, что ты не заехал в магазин, потому что шёл дождик?..

В «Ашане» люди сновали перед моей тележкой, как слепые котята. Но как очень общительные котята, которым мама на рождение подарила по телефону, и теперь они все друг другу звонили, останавливались как вкопанные, искали телефоны в карманах и сумках, отвечали на звонок и радостно друг с другом пиздели.

На выходе моя агрессия по стобалльной шкале была где-то на ста тридцати. Дождь шёл не переставая.

Поэтому когда на столике самообслуживания в почтовом отделении у меня выскользнула посылка, я даже не удивился. Всё буквально валилось из рук.

Пол тут же забрызгался красными каплями. Из коробки вытекала чёрная смородина. Всё произошло так быстро, что создалось впечатление, будто бутылка лопнула ещё в воздухе от моей разрушительной энергетики.

Я метнулся к урне, выхватил оттуда полиэтиленовый пакет, который прямо ждал меня — такого он был подходящего размера. Коробку удалось нейтрализовать.

Дождь прекратился.

Меня тут же отпустило.


Если бы я был маленьким и надо было бы выйти куда-то под дождь, а я сказал бы, что сами идите, а я не пойду, родители наверняка просто надели бы на меня сапожки, куртку с капюшоном или плащ-дождевик и выпинали бы в открытое море. Может, однажды так и было, не помню.

Тем клёвее быть взрослым. Потому что если в следующий дождь мне скажут: «Антоша! Тебя расстреляют, если ты сию минуту не выйдешь!» — я ответил бы томным, чуть слышным голосом: «Расстреливайте, делайте со мною, что хотите, но я не выйду».

Извините, в сезон дождей мы работаем с перебоями.