Глава VI. Мукачево

(Это серия постов о том, как с началом войны 24 февраля нам с семьёй пришлось уехать из Киева и куда нас закинула злодейка судьба. Для удобства чтения посты вынесены в отдельную рубрику «З 24 лютого до наших днів».)

В предыдущей серии мы прорвались через самый лютый блок-пост из всех, что мы видели от Киева до Закарпатья, а в этой уже спускаемся с Карпат в долину, где раскинулось ещё неизвестно приветливое или нет к чужакам, но явно настороженное Мукачево.

Ключи от квартиры мы должны были забрать в церкви. В самом деле, кому ещё можно было оставить ключи как не священнику — мы же уже за Карпатами. Начался новый квест: найти впотьмах на окраине Мукачева церковь, точный адрес которой Гугл не знает. Ой, да ладно, успокаивала нас из Амстердама хозяйка нашей будущей квартиры, которая следила за нашими метаниями по её родному городу. На той улице одна деревянная церковь, к ней любой дорогу покажет. Разумеется, на улице не было никого.

Улица Графа фон Шенборна звучит невероятно аристократично, но выглядит так, будто в те дни бомбили не Харьков, а её. Мирон в очередной раз проснулся, оглядел ночь и сказал, что ему тут надоело. Нам тоже. Но мы всё ещё искали церковь. Вместо священника на связи оказался глуховатый служка. Все вводные менялись налету. Но наконец всё нашли и ключи забрали.

Найти дом, к которому бы подошли эти ключи, тоже стало задачей не из простых, потому что Гугл не знал и его. Мы рыскали где-то явно поблизости, заезжали в глухие дворы, выходили из машины и вглядывались в подъезды, но всё было не то. Мукачево проверяло нас перед тем как принять столичных штучек, я злился и нервничал, Наташа успокаивала томившегося Мирона.

Хозяйка квартиры была онлайн в Вотсапе и рассказывала по памяти, как добраться до дома с пересечения Береговской и Льва Толстого (через месяц улицу Льва Толстого переименуют в улицу Героя Украины Андрея Литуна).

Наконец дом был идентифицирован. Это был не глюк, Гугл о нём действительно ничего не знал, показывая его у себя на картах безымянной серой коробочкой без номера. Полчаса назад мы уже подъезжали к нему с другой стороны во время наших самостоятельных поисков, но, обойдя его почти кругом, отбросили этот вариант, потому что не нашли наш подъезд, спрятавшийся за углом.

Мы оглядели двор, тихонько припарковали «Тииду» и, оставив Мирона бабушке, вышли на разведку искать квартиру, сжимая в руке ключи и телефон с включённым фонариком. Дом был трёхэтажной постройкой, настолько безликой, что невозможно даже было угадать, каких годов это сооружение: довоенное или сразу послевоенное, строили его венгры или пленные немцы, или кто похуже.

Тут металлическая дверь подъезда с лязгом открылась, и на порог, прикуривая сигаретку, вышел наш будущий, а теперь уже настоящий сосед с первого этажа с внешностью и комплекцией то ли зека, то ли профессионального алкоголика. Игнорируя наш украинский, он по-русски завёл какой-то смолток и не сбивался на мову на протяжении всей недолгой беседы. Так нам напомнили, что мы в Закарпатье.

Ключ подошёл (я до какого-то момента был уверен, что после всего испытанного ну хотя бы квартира нам не распахнётся — не знаю, по разным причинам, вплоть до ключа), и нашему взору предстала та самая легендарная двушка в Закарпатье, где нам предстояло провести несколько месяцев, пока у нас не кончатся все припасённые деньги. Мы дали знак бабушке с Мироном, что хотя бы есть куда заходить.

В промёрзшей за зиму квартире мы первым делом нашли на кухне газовую колонку, с помощью которой можно было не только нагреть воду, но и протопить дом. Кроме неё кухню украшала только столешница с полками и ящиками откуда-то из мещанских девяностых. Ни стола, ни стульев. В маленькой комнате стояли обмотанные в плёнку части недавно привезённого, но никем не собранного дивана и односпальная кровать для тёщи. Всю длину большой комнаты, разумеется, занимала стенка. Напротив неё стоял раскладной диван. Всё.

«И стульев нет? — думал я. — А обеденный стол? Одеяла? Ну хотя бы постельное бельё?..» Нет, не было ничего. Это не квартира с AirBnB. Это квартира, из которой предыдущие хозяева вывезли всё, что смогли, а новые ещё ничего не успели привезти. Мы попали в необустроенное «между». Этот момент я как-то упустил.

Спать легли в одежде и обуви. Подушкой служил капюшон куртки. Мирона обернули свитерами и положили у стены. Завтра нам предстоял набег на «Эпицентр».

Когда стало светать, мы сквозь сон начали недовольно перекатываться в своих пуховиках, как морские котики. Потянулись за телефонами, чтобы снова погрузиться в мир Фейсбука и телеграм-каналов, и тут обнаружили, что нам ещё предстоит столкнуться с ненавистью закарпатцев до киевлян. Казалось бы, вы живёте тут своей пригранично-венгерской жизнью и уж кого-кого, а зажравшихся киевлян могли бы вспоминать в последнюю очередь? Но нет, киевляне уже успели нагадить и тут. Первыми из столицы драпанули те, кто или уже что-то знал до начала войны, или у кого были ресурсы выехать в первые же минуты. В основном это были люди при деньгах, на дорогих джипах, которые первым делом начали скупать в местных магазинах дорогой алкоголь, маринованное мясо и мангалы, интересоваться у местных, что тут с «досугом в банях», превратив бегство из Киева в выезд на блядки. Офигевшие местные, и так-то не понимавшие, к чему готовиться и чего бояться, увидели, что готовиться теперь нужно к этому быдлу и бояться того, что твоих дочерей облапают «беженцы».

Хотя мы и вели себя совсем иначе, понятно было, что никто не будет разделять приезжих на хороших и плохих — в плохих запишут всех. От местных мы сильно отличались. Не только нашим затравленным взглядом, но и поведением, и одеждой. Местные в основном были одеты во всё чёрное, мужчины — в чёрные курточки-полуперденчики, едва прикрывавшие поясницу, в которых они, засунув руки глубоко в карманы, ёжились от холода, а женщины — в чёрные куртки ниже колен, и всем было понятно, что если ты не в чёрном, то ты приезжий. Особенно если ты ходил не торопясь, пялился по сторонам, восторгался местными памятниками, что-то фотографировал на обычной улице и носил рюкзак с кармашками для воды.

Но тем утром местные машины на парковке у «Эпицентра» были в меньшинстве. Нам встретились машины из всех областей, куда уже успел добраться враг: сумские, харьковские, николаевские, запорожские номера, киевские и областные. Тонированные лексусы, пузатые лендкрузеры, кредитные кашкаи, побитые жизнью бывшие евробляхи — уезжали и бедные, и богатые.

В самом магазине выяснилось, что «набег», на который я рассчитывал со своей монобанковской карточкой, уже произошёл до нас. Раскупили в первую очередь бюджетные марки одеял, подушек и белья, разобрали дешёвые полотенца, трусы, носки, тапки. Осталось или дорогое, или совсем страшное. Сомневающихся подбадривал проходивший мимо сотрудник магазина: «Берите, берите что осталось, следующий завоз неизвестно когда будет!» Это подействовало, и мы пошли тратить деньги. Следующего завоза которых тоже было непонятно когда ждать.

,

Leave a Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *