Как пишут колонки в газеты в разных странах.
Часть 3, Германия.
Когда меня попросили написать колонку «на свободную тему», я пришёл в замешательство. Это беспорядок. Тема должна быть чётко обозначена, иначе это не тема, а женская мастурбация. Когда она входит к себе домой, в начале шестого вечера, дома никого, она одна. Потому что она живёт одна. Она еврейка. В доме нет барной стойки, потому что это квартира женщины, и портвейн, крепкий, как коньяк, стоит прямо на столе. Она достаёт большую рюмку, похожую на маленький стакан, наливает себе портвейна, снимает блузку и идёт к окнам. Окна закрыты, и она специально их раскрывает, чтобы какой-нибудь турок, кто подойдёт в это время к окну в доме напротив, видел, как она поворачивается к нему спиной, запускает руки за спину и, как волнующийся подросток, снимает свой еврейский бюстгальтер. И уходит вглубь комнаты, чтобы её не было видно в окне. Он ждёт минуту, вторую и, не дождавшись, отходит обратно к своим делам, и тут в окне появляется она. И уже никому не видны ни её плоский живот, ни грудь, которую не назовёшь ни большой, ни маленькой. Грудь с маленькими коричневыми сосками, набухшими и жёсткими, как резиновая пуля. Она возвращается к столу, выпивает портвейн и сразу же наливает ещё. И сразу же ещё. И сразу же ещё. Потом — в комнату. Она снова делает открытыми закрытые окна. Она снова показывает свою еврейскую грудь никому. Она снимает джинсы, под ними цветные стринги. Она оттягивает их и, как будто стесняясь никого, не решается снять их, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на турка в соседнем окне. Но там никого нет, и на неё никто не смотрит. Тогда она садится на диван, снимает стринги и разглядывает сама себя. Разглядывает, как будто показывает себя никому, а он смотрит и не может смотреть иначе. Она выглядит так, как выглядели взрослые женщины, мамины подружки, мамины подружки, когда она только родилась, когда ей было пять, и она помнит, как выглядят они, когда в женской душевой вдруг снимают с себя одежду. Она выглядит, как они, как тридцать лет назад. Она запускает в себя палец и думает, что её видит никто. Она дрочит себе, дрочит всю себя, она превратилась в одну огромную пизду, она превращается в неё каждый раз, когда она думает, что никто её видит. Нет. Никто её не видит. Блядь, как меня заебали евреи и турки. Дайте мне нормальную тему, и я напишу вам колонку.