— Нашли дураков! — Визгливо кричал Паниковский. — Вы мне дайте Среднерусскую возвышенность, тогда я подпишу конвенцию.
— Как? Всю возвышенность? — заявил Балаганов. — А не дать ли тебе ещё Мелитополь впридачу? Или Бобруйск?
При слове «Бобруйск» собрание болезненно застонало. Все соглашались ехать в Бобруйск хоть сейчас. Бобруйск считался прекрасным, высококультурным местом.
Мы поехали вчетвером: слева Марк Александрович, в центре Сергей Дмитриевич держит в руках кассету «Последние деньки в раю» группы «Несчастный случай», справа прекрасная Ольга Сергеевна.
Новые Яриловичи — пограничный пункт со стороны Украины. С пересечением границы не возникло никаких сложностей, если не считать, что Петров демонстративно пил из горла «Мерную „Калину с перцем“», Марк ругался на него матом, Серёга безучастно пил пиво, а Ольга Сергеевна смотрела на всё происходящее и потихоньку охуевала.
Родина моя Белоруссия. Белорусский пограничный пункт уже позади. Там всё также прошло мирно, если не считать, что Петрова взяли за жопу белорусские пограничники, когда он фотографировал адски секретный военный объект в виде пограничного пункта. Пришлось предъявить журналистское удостоверение, но тем не менее засветить плёнку, так что эти фотографии остались на совести военных.
А ещё в Белоруссии потрясающее качество дорог.
Это друзья, Гомель. Город, мимо которого мы проезжали и где остановились пообедать. На фото — ресторан в виде пристройки к жилому дому. Кадры внутри ресторана получились неважные, но я вам скажу, что место нивроткасмически гламурное. Сумму не помню, но за обед на четверых с водкой (под завистливые взгляды и язвительные замечания Марка, которому ещё ехать и ехать, а поэтому нельзя) мы отдали сущие пустяки.
Белоруссия — это такой заповедник Советского Сюза в отдельно взятой стране. На улицах чисто, по-советски аккуратно и пустынно. Дома весёленьких расцветок, просторные улицы, никакой рекламы.
Обменников нет, валюту можно поменять только в Сберегательном банке. Гривны не принимают несмотря на то что Украина находится под боком. Рубли и американские доллары — ради бога.
Магазины работают, как правило, часов до девяти, после этого можно смело начинать сосать хуй.
Это всё ещё Гомель. Про просторно и пустынно я вам уже говорил?
На Бобруйск!
Министерство лёгкой промышленности Белорусской советской социалистической республики. Швейная фабрика имени Дзержинского. За четырнадцать лет в Белоруссии не поменялось ни-че-го.
А вот и Бобруйск. Из-за обедов и частых остановок мы приехали в город очень поздно, около девяти часов вечера. Через час, то есть в районе десяти, мы уже заселились в гостиницу «Бобруйск», взяли заранее купленной днём (в Гомеле) водки и пошли знакомиться с городом. С горожанами познакомиться не удалось, потому что к девяти часам город вымирает, люди пропадают с улиц несмотря на то, что суббота, и жизнь затихает.
Утро воскресенья встретило нас гостиницей, допитым до дна грейпфрутовым соком и неосиленной водкой «Сотка». Алкогольную продукцию с украинской, конечно, не сравнить, но и полным говном назвать тоже нельзя.
Так выглядит номер гостиницы «Бобруйск», в котором мы с Серёгой провели ночь. Марк с Ольгой Сергеевной ночевал в соседнем. Уверял, что ничего не было. Но я ему всё равно не верю.
Сергей Дмитриевич уже умудрился найти пиво и опохмеляется, благо что воскресенье. Марк стоит мрачный, потому что ему предстоит шесть часов крутить руль и переключать передачи. Мне пива нельзя, потому что я еду на работу. Ольга Сергеевна курит где-то в сторонке.
Несмотря на предупреждения знающих людей, которые напутствовали нас перед дорогой и всячески пугали советской милицией, в три часа ночи Серёженьке захотелось пива, ибо не спалось. Уговаривать его остаться было бесполезно, и я уже прикидывал речь, которую буду произносить в отделении милиции завтрашним утром. Куда-то нужно было вставить фразу «Отдайте нам нашего буратину». Через час Серёженька самостоятельно вернулся в номер, изрядно пьяный и совершенно счастливый. По его словам, у входа в гостиницу стоял милицейский автомобиль. Серёженька сунул репу в окошко и предложил свозить его за пивом. После обещания угостить пивом милиционеров Серёженьку пустили в машину, отвезли до круглосуточного (!) магазина, прокатили по городу и привезли обратно.
Частный сектор и деревянные дома – для Бобруйска совершенно обычное дело.
Центральная площадь города, где за фонтаном спрятался Ленин и, судя по всему, горисполком.
А вот и обещанные Ленин с горисполкомом.
Белорусский дизайн — это отдельный разговор. А белорусский язык — это такой смешной русский, типа падонковского, то есть нарочито безграмотный. Попробуйте неграмотно написать какое-нибудь слово по-русски, и скорее всего с точки зрения белорусской орфографии это будет правильно.
Как я уже писал, на улицах просторно, чисто и пустынно. В этом смысле город Бобруйск не отличается от Гомеля. И, наверное, от всех остальных белорусских городов.
Возвращаться домой нужно было на следующее утро, поэтому ни фига мы не успели. Но общее впечатление от Белоруссии и от Бобруйска с Гомелем отличное. Когда вам захочется погоревать о своевременно ушедшем Советском Союзе, возьмите недельку отпуска и приезжайте в Белоруссию. Заселитесь в гостиницу «Бобруйск», погуляйте по городу, загляните в Гомель, и через неделю вашу тоску как рукой снимет.