Утром первого января, пока вся Клайпеда спала, мы незаметно уехали в Ригу.
Латвию мы почувствовали сразу. Только-только проехав заброшенный пропускной пункт на границе с Литвой, автобус задребезжал — началась латвийская дорога. Ответ на вопрос «Угадайте, где Литва, а где Латвия?» оказался неожиданно очевидным.
Ещё одним открытием стало то, что Рига отличается от Вильнюса. В имперском сознании русского человека, толком не бывавшего в Европе, Литва, Латвия и Эстония предстают тремя совершенно одинаковыми странами, которые надо объединить в одну, чтобы не запутывать людей на карте. Однако Л., Л. и Э. — это три даже внешне разные страны. По сравнению с Вильнюсом Рига показалась громадной, высокой и похожей на Петербург (потому что человеку, увидевшему что-то новое, хочется сравнить его с чем-то уже знакомым — так проще воспринимать).
На центральной площади каждого города в Рождество устраивается рождественская ярмарка. В домиках торгуют едой, глинтвейном и сувенирами, в Вильнюсе перед мэрией устроили каток, а отличие от России в том, что никто этим не возмущается.
Заученный в конце декабря курс перевода гривен в латы не пригодился: с сегодняшнего дня, то есть с 1 января 2014 года, Латвия перешла с латов на евро. Все оказались к этому готовы: цены везде были выставлены в обеих валютах, в кассах тем, кто расплачивался наличными евро, давали сдачу.
Ужин мы застали в центре Риги. Всем заведениям в старом городе мы предпочли «Лидо», общепит с подносами. Именно сеть «Лидо» была взята за основу, когда в Москве десять лет назад открылся очень похожий ресторан «Грабли». Похожий настолько, что учить русских готовить пригласили шеф-повара «Лидо» Гиту Анцане.
После Киева и Вильнюса Рига оказалась недешёвым городом. Ужин в «Лидо» обошёлся примерно в 20 евро, и на улицу я вышел с лёгкой грустью. Но не от потраченных денег, а от того, что латыши могут, а мы нет. Что русские, наняв латышку, смогли, а мы нет. Что «Пузата хата» работает в Киеве те же десять лет, что и «Грабли» в Москве, а многие в ней есть не могут, потому что там не переваривается и изжога. Что столовая «Оливье» у метро «Театральная» полтора года назад забабахала себе шикарный дизайн у студии «Seventh», а есть там не могу даже я (это значит, что там совсем плохо). Что в загнивающем Евросодоме все ебутся в жопу, но кормят вкусно, а в Киеве все православные и ненавидят гомосеков, но не знаешь, куда и пообедать с работы выйти. И что, наконец, я европеец, а вы сами свои духовные скрепки жрите.
Ближе к ночи я получил неожиданный привет из прошлого. Филипп Златковский, лучший арт-директор, которого я когда-либо знал — я с ним работал десять лет назад в Москве в компьютерном журнале «Chip» — недавно переехал с семьёй жить в Ригу и вот предложил встретиться.
Четверть часа я сейчас подбирал слова, как описать его, чтобы не было слащаво и пафосно. Подобрал: Филипп Златковский — это очень пиздатый человек. Есть десять-двадцать мужчин, которые сами того не зная повлияли на меня, пока я взрослел. Это Сергей Довлатов, Андрей Васильев, Филипп Златковский и другие — в конце концов, не о моём взрослении сейчас речь. А о том, как я был рад снова увидеться. И встреча с Филиппом — это, пожалуй, лучшее событие за всю Прибалтику.
Следующим утром мы, конечно, встретились и пошли гулять.
Вне старого города Рига была массивна, широка и высоковата.
Кое-где в старом городе домики меньше и пряничнее.
Колокольня Домского собора, как Эйфелева башня, видна отовсюду.
«Петушок с высокой спицы стал стеречь его границы».
Внутри не были, но вокруг всё обошли.
В этом парке решилась судьба нашей следующей рижской ночи. Я и представить не мог, что Фил позовёт нас в гости. Вечер обещал быть угарным.
Итак, дорогие товарищи радиослушатели, мы ведём свой репортаж из морского порта! Через несколько минут этот белоснежный красавец лайнер отправится в круиз, увозя в комфортабельных каютах большую группу советских туристов в увлекательнейшее путешествие!
Освободительные движения в Киеве нашли горячую поддержку как минимум у одного латышского велосипедиста.
Сменой караула закончилась Рига второго января.
Затем мы с Наташей ненадолго сгоняли в Таллин (о чём — в следующей главе), а потом, перед отъездом в Киев, снова вернулись в Ригу — из Латвии было менее утомительно добираться до вильнюсского аэропорта, чем из Эстонии.
Вечер у Фила дома оказался, как и ожидалось, лучшим вечером за всю прибалтийскую поездку. Уж и не вспомню, когда безо всяких допингов я смеялся не переставая несколько часов. Даже на концерте Петросяна я так не смеялся! У меня болели щёки, болел живот, но с Филом остановиться было невозможно. Ближе к утру я, обессилев, рухнул на кровать, а Фил вместе с ещё одним гостем — внуком латышского стрелка Эдгаром — пошёл досмеиваться в какой-то клубешник.
Утро всех застало не то чтобы врасплох, но всё равно идея съездить в Юрмалу и подышать морем оказалась очень кстати. Фил взял дочку Киру, меня, Наташу, и мы поехали.
Пока Филипп качал Киру на качелях, мы пошли к сосенкам.
Людей на побережье было много. Отовсюду слышалась русская речь.
До Юрмалы из Риги ходит электричка. Юрмала вытянута вдоль моря, и в городке у электрички несколько остановок.
Мужик, лепивший скульптуру из песка, напомнил мне филиппинцев с острова Боракай.
На центральной улице Юрмалы людей было ещё больше.
Несмотря на обилие русских, скупивших здесь землю и понастроивших себе дома, в Юрмале попадается и вот такая красота.
И вот такая. Но это уже, скорее, гостиница или дом отдыха, судя по комнатам на втором этаже.
Нагулявшись по Юрмале и проголодавшись, мы поехали обратно в Ригу. Нас с Наташей ждала дорога домой, а вас — заключительная глава про Таллин.
